Несбывшиеся паруса Никиты Хохолкова.
Я уже рассказывал о нелёгкой судьбе гениального конструктора-оружейника А.Г.Черенкова, проведшего часть своей жизни в застенках психиатрической спецбольницы НКВД, куда он был брошен по распоряжению бездушных опричников репрессивного режима. Проведя там почти 10 лет, Черенков вышел на свободу только после смерти Сталина, и для него, в общем-то, всё закончилось более или менее благополучно. Однако, для некоторых его коллег по несчастью, оказавшихся с ним в одной палате, "лечение" в застенках НКВД закончилось трагически.
Никита Сергеевич Хохолков попал в психиатрическую больницу НКВД в 1937 году прямиком с одного из полигонов Главного Автобронетанкового Управления Красной Армии , в котором он занимал должность заместителя председателя одной из технический подкомиссий. На этой должности Н.С. Хохолков занимался оценкой предоставляемых на рассмотрение в ГАБТУ проектов новой техники, главным образом бронетанковой, с целью уточнения целесообразности выделения средств и материалов на постройку опытных образцов.
День и ночь корпя над расчетами, просматривая сотни листов эскизных проектов, Никита Сергеевич постепенно стал сам интересоваться конструированием бронетехники и в 1935-м году он предоставил председателю своей комиссии докладную записку "О проектах специальных экономичных танков для среднеазиатского ТВД", содержавшую несколько листов эскизных проектов с расчётами и обоснованием. Содержимое записки настолько впечатлило председателя комиссии, бригадного инженера Б.Т.Пархатых, что он немедленно засекретил её содержимое, а Хохолкову предоставил внеочередной отпуск на месяц с курортным лечением в Крыму.
Что же хотел скрыть этот маленький винтик репрессивного режима? К сожалению, сегодня сохранились только эскизы предложенной Хохолковым бронетехники, однако даже беглый взгляд на них позволяет оценить гениальность конструктора. Никита Сергеевич предложил комплектовать бронетанковые части, находящиеся в Средней Азии, специальными парусными танками, которые, по мысли конструктора, должны были обеспечить экономию топлива и моторесурса обычных танков, в то же время выполнять разведывательно-дозорные функции и служить резервом БТТ на случай возникновения военных конфликтов.
Хохолков предлагал строить танки и бронемашины из дерева и легких сплавов, и вооружать их пулемётами. Среди предложенных им проектов был лёгкий парусный бронеавтомобиль ПБНХ-35 предназначенный для действий в пустынной и степной местности, вооружённый пулемётом ДТ, с экипажем из 5 человек. Пулемётчик-башнер одновременно должен был выполнять функции командира экипажа, в который входили помимо него механик-рулевой и так называемые "танкисты-матросы" (термин, предложенный Хохолковым для обозначения членов экипажа, ответственных за спуск и подъём парусов на танке или бронеавтомобиле). Для усиления действий разведдозоров из ПБНХ-35, Хохолков предложил проект парусного полугусеничного двухбашенного танка ПТНХ-35, с более тяжелым вооружением, состоявшим из 3-х пулемётов ДТ и с экипажем в 7 человек.
Командир танка располагался в средней башне, проект предусматривал установку в ней спаренных пулемётов ДТ, еще один пулемёт должен был находиться в передней башне. За подьём парусов на танке должны были отвечать 5 танкистов-матросов.
Отдохнув в Крыму, Н.С.Хохолков вернулся в родное управление, где его ждал болезненный удар по самолюбию - в частной беседе Б.Т. Пархатых дал конструктору буквальное указание "выбросить из головы говно и заняться делом". Здесь нужно сделать замечание, что Н.С.Хохолков являлся потомственным дворянином, сыном "врага народа", незаконно репрессированного по обвинению в КРД С. В. Хохолкова, великого русского поэта, без вести сгинувшего в мясорубке сталинских лагерей. Душа русского дворянина не выдержала столь грубых указаний от вчерашнего крестьянина, к тому же "жида пархатого", как его между собой называли коллеги Хохолкова, из числа бывших дворян.
Затаив обиду на начальника комиссии, Хохолков, как и было велено, занялся делом, однако в перерывах между расчетами он продолжал проектировать свои необычные танки. В конце 1936-го года, окончательно устав от бессмысленной работы по обработке чужих идей, Хохолков воспользовался служебным положением и выписал сам себе разрешение на постройку опытного образца своего очередного проекта - парусного двухмачтового девятибашенного танка ПДТНХ-36.
Танк был вооружен 37мм короткоствольным орудием, 7-ю пулемётами ДТ и пулемётом "Максим", его экипаж состоял из 25 человек, в числе которых был танкист-марсовый. Хохолков направил заказы на изготовление деталей танка различным предприятиям, через знакомых обеспечил их доставку на один из танковых полигонов в Крыму, куда и прибыл сам в августе 37-го года для осуществления контроля над сборкой. Сборка танка проходила трудно, поскольку по сопроводительным документам значилось, что собирать предстоит прогулочный катер для одного из крымских санаториев и инженеры, ответственые за сборку, никак не могли понять, почему вообще им, танкистам, приходится заниматься какой-то яхтой.
Понемногу, однако, замысел Хохолкова начал до них доходить и кое-кто, обуреваемый завистью к гениальному конструктору, накропал донос в НКВД. По мере завершения сборки количество доносов увеличивалось и в конце-концов их поток просто захлестнул местное отделение сталинских гебешников. Не в силах больше игнорировать этот бумажный вал зависти к конструктору, начальник краевого отделения НКВД вызвал Б.Т.Пархатых и, вручив ему пачку доносов на подчиненного, отправил с сопровождающими на крымский полигон.
Прибыв на полигон и войдя в один из ангаров, бригинженер в изумлении остановился. Перед ним высилась громада девятибашенного танка с двумя мачтами, задевавшими верхушками крышу ангара. Величественный, словно линкор эпохи парусников, ПДТНХ-36 подавлял уже одним своим внешним видом, алые паруса его трепетали под порывами ветра и вселяли ужас в сердца бездарных завистников. Перед танком стоял его конструктор и лицо его светилось от счастья и предвкушения предстоящего зрелища в процессе ходовых испытаний.
Но заурядному сталинскому бригинженеру, который за свою жизнь добился лишь нескольких шпал на петлицы и небольшого поста в ГАБТУ, была невыносима мысль, что подчинённый сумел обойти его и построить столь незаурядное творение. Неверным шагом Пархатых подошёл к Хохолкову и срывающимся голосом потребовал "прекратить и разобрать". После минутного молчания в ангаре разыгралась безобразная сцена. Хохолков кричал, что он русский дворянин, что при царе холопов пархатых пороли на конюшнях и гнали за 101-й километр, что он ненавидит бригинженера, жидов, продавших Россию, Советскую власть и лично товарища Сталина. В довершение тирады он попытался ударить бригадного инженера ногой в живот, но Пархатых оказался проворнее и просто сильнее.
Когда подоспевшие сотрудники НКВД оттащили бригинженера от Хохолкова, конструктор представлял собой уже довольно жалкое зрелище. Извлечённый из угла, с разбитыми губами, он, тем не менее, продолжал сипеть сквозь выбитые зубы проклятия в адрес тиранов и живодёров. В таком состоянии Хохолкова доставили в психиатрическую больницу НКВД, где его пытались безуспешно лечить в течение следующих 6 лет. Хохолков упорно сопротивлялся коновалам из НКВД, гордо заявляя о своём дворянстве и постепенно утверждаясь в мысли, что он не просто дворянин, а еще и потомок царской семьи. К 1943-у году, когда в одну палату к нему попал А.Г.Черенков, Никита Сергеевич уже объявил себя Императором Святой Руси и часто по ночам слезливо взывал к Столыпину, которого называл "милым другом и спасителем". Встреча с Черенковым, который в отличие от Хохолкова всё-таки сумел добиться принятия на вооружение своего изобретения, окончательно помутила рассудок Никиты Сергеевича и в начале мая 1944г., он, объявив себя Богом, трагически повесился при попытке вознесения на небо.
Так нелепо закончилась жизнь конструктора самых оригинальных танков, которые когда-либо являла миру человеческая мысль.
