AlfaModel - Моделизм. Военная техника. История.

Объявление

Данный форум является некоммерческим, поэтому авторы не несут никакой материальной ответственности.
Вся информация и ссылки представлены посетителями форума исключительно в ознакомительных целях и предназначены только для просмотра.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » AlfaModel - Моделизм. Военная техника. История. » II Мировая Война » Советские танковые войска накануне ВОВ


Советские танковые войска накануне ВОВ

Сообщений 1 страница 10 из 16

1

В Красной Армии в предвоенный период развитие танковых войск шло гораздо более извилистым путем. Первоначально главной задачей танков РККА была непосредственная поддержка пехоты и конницы в бою. Танковые подразделения предполагалось включать в состав стрелковых и кавалерийских частей и соединений или держать в резерве Главного командования для использования на решающих участках фронта. В конце 20-х гг. в СССР была разработана теория глубокой наступательной операции. Такая операция состояла из прорыва обороны противника на всю ее глубину и дальнейшего развития успеха путем ввода в прорыв массы подвижных войск - танков, мотопехоты и конницы, которые выходили на оперативный простор. Их действия должна была поддерживать авиация, а в тылу противника планировалась высадка воздушных десантов с целью разгрома его резервов. В свете этой концепции появилась необходимость в организации самостоятельных соединений подвижных войск.

Первым таким соединением стала механизированная бригада, созданная в мае 1930 г. по инициативе К.Б. Калиновского. После его гибели в авиационной катастрофе в 1931 году бригаде присвоили его имя. Осенью 1932 г. в Красной Армии были сформированы первые два механизированных корпуса, а в 1934 г. к ним добавились еще два, один из которых был развернут на базе бригады имени Калиновского. Кроме них, в 1932 г. были сформированы 5 отдельных мехбригад, а к 1935 г. их число довели до 14. В 1938 г. в РККА существовали уже 26 механизированных и бронетанковых бригад, а также 7 танковых и запасных танковых бригад. В 1938-1939 гг. 28 мехбригад, имеющих на вооружение танки типа БТ и Т-26, назвали легкими танковыми, а 4 танковые бригады, оснащенные танками Т-28 и Т-35, - тяжелыми танковыми бригадами. Тогда же мехкорпуса переименовали в танковые и реорганизовали.

Но первый же практический опыт их применения во время похода в Польшу в 1939 г. оказался неудачным: выяснилось, что эти соединения получились громоздкими и трудноуправляемыми. Вместо совершенствования их структуры было принято решение расформировать танковые корпуса. Высшим соединением советских танковых войск снова осталась бригада.

Но впечатляющие результаты кампании 1940 г. на Западе заставили пересмотреть такое положение, и в июне 1940 г. началось формирование 8 мехкорпусов новой организации. Это было своевременное и правильное решение, которое имело под собой солидную материальную базу. СССР тогда располагал достаточным количеством боевой техники, снаряжения и транспорта для их полного укомплектования. Хватало для них и обученного личного и командного состава. В октябре 1940 г. их формирование было в основном завершено, и нарком обороны С.К. Тимошенко вместе с начальником Генштаба К.А. Мерецковым предложили сформировать еще один мехкорпус.

Но 1 февраля 1941 г. Мерецкова сменил ПК. Жуков, и уже 12 февраля руководимый им Генштаб представил советскому руководству новый мобилизационный план, согласно которому число мехкорпусов доводилось до 30. Формирование всех недостающих корпусов началось немедленно, но для его завершения перед войной уже не хватало ни времени, ни техники, ни подготовленных кадров. Проблема усугублялась тем, что для оснащения этих многочисленных мощных соединений требовалось огромное количество танков - около 31 тысячи. Только танков нового типа было необходимо построить не менее 15 тысяч. При сохранении существовавшего в 1941 г. темпа выпуска танков полностью укомплектовать все мехкорпуса удалось бы только к концу 1943 г. Колоссальные ресурсы советской индустрии были до предела загружены изготовлением танков, а необходимость производства автомобилей повышенной проходимости и большой грузоподъемности, бронетранспортеров, тягачей, самоходных артиллерийских и зенитных установок недооценивалась, поэтому их выпускали очень мало или не делали вообще.

Создание именно 30 мехкорпусов было обосновано очень просто. Советское военное командование в то время оценивало число танков, состоящих на вооружении вероятного противника - германской армии - в 10 тысяч штук. Реально их было около половины этого количества, но в СССР тогда предполагали, что немцы примут на вооружение трофейные французские танки. На самом деле, как мы уже отмечали, они не соответствовали немецким требованиям и использовались в Вермахте очень мало, да и то в основном не на передовой, а в тылу, для борьбы с партизанами. Но для планирования будущей за основу была взята цифра именно 10 тысяч вражеских танков, а дальше простым умножением на 3 получилось число своих, нужных для борьбы с ними. Отсюда и пришли к необходимости иметь в строю 30 мехкорпусов примерно по 1000 танков в каждом. Ведь общеизвестно, что для успешного наступления необходимо создать троекратное превосходство в силах и средствах.

Но это была простая арифметика, которой владел Жуков, а реальная действительность требовала гораздо более глубоких знаний, которыми он не обладал. Уровень его образования никак не соответствовал должности начальника Генерального штаба. В 1906 г. Жуков закончил 3 класса церковно-приходской школы, а из военного образования у него за плечами были четырехмесячная школа унтер-офицеров в 1916 г., полгода учебы на 1-х Рязанских кавалерийских курсах в 1920 г., годичные кавалерийские курсы усовершенствования командного состава, законченные в 1925 г., и трехмесячные курсы усовершенствования высшего начальствующего состава в 1930 г. Руководство Генеральным штабом - мозгом Красной Армии - было доверено человеку, который проучился за всю свою жизнь в общей сложности немногим более 5 лет. Академии он так никогда и не закончил.

Больше того, 8 ноября 1930 года будущий Маршал Советского Союза К-К - Рокоссовский, командовавший тогда 7-й Самарской кавалерийской дивизией, в состав которой входила 2-я кавбригада Жукова, написал на него аттестацию с четким по-военному выводом: «Может быть использован с пользой для дела по должности помкомдива или командира мехсоединения при условии пропуска через соответствующие курсы. На штабную или преподавательскую работу назначен быть не может - органически ее ненавидит». Эта рекомендация была выполнена с точностью наоборот: Жукова ни на какие курсы больше не посылали, зато через несколько лет назначили руководить штабом, и не простым штабом, а Генеральным.

Сам Жуков в своих послевоенных мемуарах был вынужден признать: «Однако мы не рассчитали объективных возможностей нашей танковой промышленности». Решение о массовом формировании мехкорпусов без соответствующей материальной базы и подготовленных кадров было огромной ошибкой, повлекшей за собой самые тяжелые последствия. В погоне за количеством в очередной раз пренебрегли качеством. Чтобы хоть как-то укомплектовать многочисленные мехкорпуса, боеспособные танки собирали отовсюду, откуда могли. Для ускорения создания новых мехкорпусов им передавались танковые дивизий из числа ранее созданных. Из стрелковых дивизий изымались их штатные танковые батальоны.,

Хуже всего, что расформировывались части и соединения, которые были более или менее сколочены и имели практический опыт совместных действий. Свежеиспеченные формирования просто не успели его приобрести и являлись соединениями лишь по названию. Особенно это относится к подразделениям, оснащенным новыми танками Т-34 и КВ. Почти никто из экипажей новых танков не проходил слаживания даже в составе взвода и роты, не говоря уже о большем. Согласно программе обучения пополнения, в мехкорпусах намечалось закончить подготовку: одиночного бойца и экипажа - до 1 июля, взвода - до 1 августа, роты - до 1 сентября и батальона - до 1 октября 1941 г. Начавшаяся 22 июня война скорректировала -планы…

Да и структура даже тех соединений, в которых количество танков удалось довести до штатной численности, была далека от оптимальной. Для выработки рациональной организации советских танковых войск потребовался свой собственный долгий и кровавый опыт большой войны. Такого опыта у советского руководства в то время не было, поэтому мехкорпуса оказались сильно перегружены ганками, и в то же время для успешных действий им сильно недоставало пехоты, артиллерии, транспорта, средств связи и ремонтных средств, а самое главное - квалифицированных кадров. Командного состава они имели только 22-40 % от потребного. Недоукомплектованным и недоученным советским соединениям пришлось вступить в войну, не будучи еще готовыми к ней. В результате многочисленные и грозные на бумаге мехкорпуса Красной Армии быстро погибли в приграничных сражениях, так и не сумев нанести ощутимого урона Вермахту.

Усугубляла ситуацию недостаточная обученность, а зачастую и просто техническая безграмотность личного состава советских танковых войск. Большая часть населения СССР тогда жила в сельской местности, и уровень образования призывников оттуда оставлял желать много лучшего. В большинстве своем до прихода в армию они не пользовались даже велосипедом, не говоря уже о мотоциклах и автомобилях. Поэтому они не всегда соблюдали правила обращения со слишком сложной для них боевой техникой, не понимали важности ее своевременного техобслуживания и зачастую допускали в обращении с ней грубые ошибки. Например, в начале 1941 г. были случаи, когда танкисты по незнанию заправляли Т-34 бензином, выводя тем самым из строя его дизельный двигатель. Обучали их тоже явно недостаточно, механики-водители «тридцатьчетверок» имели практический опыт вождения в лучшем случае 11 часов. У механиков-водителей тяжелых танков KB этот опыт был не менее 30 часов, но приобретали они его большей частью на танкетках Т-27, которые были почти в 20 раз легче КВ.

Причину этого легко понять, если учесть принятую в РККА до войны систему сбережения моторесурсов техники. Согласно ей для боевой учебы танкистов использовались главным образом машины учебно-боевого парка, к которым относились наиболее старые и подлежащие скорому списанию танки. Только их разрешалось неограниченно эксплуатировать вплоть до полного износа. Примерно четверть всех танков составляли «боеготовый резерв», предназначенный для использования на учениях. За 5-8 лет такой службы разрешалось расходовать не свыше 50 % их моторесурса. Танки новых выпусков (не старше 5 лет) в большинстве своем стояли на консервации и предназначались исключительно для войны. Эксплуатировать их без распоряжения начальника военного округа категорически запрещалось во избежание порчи материальной части. За все время их службы допускалось израсходовать не более 20 % их моторесурса, да и то только во время проверки боеготовности частей. Снимать новые танки с консервации стали по приказу только после начала боевых действий.

Во главу угла была поставлена экономия материальных средств, при этом подготовка экипажей явно недооценивалась. А ведь любая самая лучшая техника мертва без людей, умеющих владеть ею в совершенстве. На 1 июня 1941 г. в учебно-боевых парках западных военных округов использовалось всего лишь 70 KB и 38 Т-34, а остальные стояли на консервации. В то же время на вооружении в этих округах состояли 545 KB и 969 Т-34! Больше того, инструкции по эксплуатации к новым танкам в подразделения не передавалась, ведь по распоряжению самого Генштаба KB и Т-34 считались «особо секретными» машинами. Поэтому документация на них хранилась в штабах мехкорпусов «за семью замками» и выдавалась танкистам только на время проведения занятий под роспись, а конспектировать ее строго запрещалось. Низкую степень обученности водителей советских танков в начале войны отмечал в своем дневнике начальник Штаба сухопутных войск Германии Франц Гальдер. Экипажи танков старых выпусков, как правило, владели своими боевыми машинами гораздо лучше, чем танкисты, воевавшие на Т-34 и КВ.

Не хватало в Красной Армии и запасных частей к имеющейся технике. В СССР всегда уделяли первостепенное внимание выпуску основной продукции и явно недостаточное - снабжению ее запчастями. В 1941 г. производство запчастей к танкам Т-28 и моторам М-5 и М-17 было полностью прекращено, а к танкам Т-37А, Т-38, Т-26 и БТ - сокращено. Это произошло потому, что их к тому времени уже не строили, а все ресурсы танковой промышленности были брошены на изготовление Т-40, Т-34 и KB, на подготовку производства Т-50, а также на выпуск запчастей к новым танкам. Накопленные ранее запасы запчастей к самым массовым советским предвоенным танкам Т-26 были практически полностью израсходованы во время Финской войны, поэтому в 1941 г. пришлось срочно начать строительство завода запчастей для Т_26 в Чкаловске. В 1941 г. фонды на запчасти для танков были выделены в размере всего 46 % от расчетных потребностей. Не хватало не только запчастей, но и необходимых материалов, станков и инструментов, поэтому план по ремонту техники в первом полугодии 1941 г. выполнялся только на 45-70 %. А ведь это было еще мирное время, когда объемы ремонтных работ были куда меньше тех, с которыми пришлось столкнуться на войне.

Не лучше картина была и с техникой, необходимой для обеспечения действий танков. Предвоенная РККА имела только 41 % грузовиков, 34,7 % передвижных ремонтных мастерских, 18,5 % бензоцистерн и 28,2 % передвижных зарядных станций от положенных по штату военного времени. К ним, в свою очередь, тоже не хватало запчастей. Все имеющиеся у Наркомата обороны запасы шин были израсходованы во время боевых действий в Монголии, Польше и Финляндии, а на первое полугодие 1941 г. шин было выделено только 37 % от годовой заявки. Сократить нехватку грузовиков в армии с началом войны планировалось с помощью мобилизации их из народного хозяйства, но из опыта Польской и Финской кампаний было уже хорошо известно, что большинство автомашин прибудут в плохом техническом состоянии и с изношенной резиной - ведь гражданские организации по понятным причинам постараются оставить лучшую технику себе. На деле получилось еще хуже, потому что в связи со стремительным наступлением Вермахта значительная часть гражданской техники просто не успела попасть в армию, а много армейских автомобилей и спецмашин было потеряно в первые же дни войны.

Необходимо, конечно, учитывать, что, несмотря на огромное количество танков, состоящих на вооружении Красной Армии, оно все же было меньше потребного и составляло 61,4 % от штата военного времени. Таким образом, нехватка кадров и техники в расчете на имеющиеся танки была примерно в полтора раза меньше штатной, по общую безрадостную картину это улучшало ненамного.

Надо отметить, что в мехкорпусах были собраны далеко не все предвоенные советские танки, а только немногим более 70 % из них. Остальные находились в стрелковых, мотострелковых и кавалерийских дивизиях, воздушно-десантных корпусах, стрелковых бригадах, укрепрайонах, учебных заведениях, частях Военно-морского флота и наркомата внутренних дел. Но они были распылены на сравнительно мелкие группы и заметного влияния на ход боевых действий оказать не смогли.

Организаторы советских танковых войск рано оценили важность оснащения танков средствами радиосвязи. Еще в 1929-1930 годах приемопередатчики были установлены на 4 танка МС-1 отечественного производства и на трофейные танки: 2 французских «Рено» FT_17 и 5 английских Mk.V, которые в Красной Армии именовали «Рикар-до» по названию их двигателя. Еще 16 МС-1 получили радиоприемники. Но к моменту начала войны развитие современных средств связи в армии не поспевало за быстрым ростом ее рядов. Например, в управлении 3-й армии, прикрывавшей западную границу в районе Гродно, было только 3 радиостанции, которые были разбиты в первый же день войны.

Нехватка радиостанций была не единственной бедой, потому что даже имеющимися часто не умели пользоваться. Многие связисты просто не могли толком освоить слишком сложную для них технику и при неумелой эксплуатации быстро выводили из строя рации или блоки питания к ним. Встречались случаи и сознательных поломок радиостанций танкистами, которые пытались скрыть свою собственную безграмотность ссылками на скверное качество доверенного им оборудования. При этом квалифицированных ремонтников радиоаппаратуры остро не хватало. В отчете об учениях, проведенных накануне войны, в мае 1941 г., были сделаны нелицеприятные выводы:

«Уровень подготовки связистов, работающих в радиосетях, не соответствует требованиям Я/СО… Выпускники военно-связных училищ современных средств связи не знают и пользоваться матчастью не умеют… Особенно сказываются все отмеченные недостатки при работе по обеспечению наступательных боев».

В довершение ко всему многие советские командиры в то время просто не доверяли радиосвязи, считали, что она только демаскирует их командные пункты, и предпочитали по старинке пользоваться привычными им проводными телефонами и делегатами связи. Но в маневренной войне эти средства коммуникации были очень ненадежны и не могли обеспечить необходимую оперативность и бесперебойность передачи и получения жизненно важной информации.

Особенностью советских радиофицированных танков выпуска 30-х гг. была установка поручневой антенны на башню. Она была видна издалека и сразу выдавала командирские машины. Опыт боев в Испании и на Халхин-Голе показал, что противник в первую очередь старается вывести из строя танки с антеннами и таким образом лишить танкистов управления. Поэтому в 1939 г. было принято решение убрать поручневые антенны со всех танков и заменить их штыревыми, имевшими и меньшую заметность, и меньшую стоимость. Но полностью осуществить это мероприятие до начала войны не успели.

Еще одной «ахиллесовой пятой» Красной Армии в Приграничном сражении была разведка - вернее, совершенно неудовлетворительная ее организация. Командование часто не имело сведений о противнике или. получало их с большим опозданием, когда они уже безнадежно устаревали. Зато в большом количестве приходили сообщения о несуществующих немецких десантах и о мифических немецких танках там, где их никогда не было. На основании этой ложной информации зачастую принимались неверные решения, распылялись силы, бесполезно расходовался ограниченный моторесурс техники и ГСМ к ней, забивались немногочисленные дороги, а нередко возникала и настоящая паника.

Мы уже отмечали недостаточную бронепробиваемость советских 45-мм снарядов. С 76-мм бронебойными снарядами была другая проблема: их катастрофически не хватало, ведь долгое время считалось, что 45-мм пушек вполне достаточно для борьбы с любыми вражескими танками.

Производство 76-мм бронебойных снарядов в СССР было налажено лишь незадолго до начала войны, и накопить их достаточных запасов просто не успели. Если обеспеченность Красной Армии перед войной 45-мм бронебойными снарядами достигала 91 %, то для 76-мм она составляла только 16 %. На каждую 76-мм дивизионную или танковую пушку в среднем приходилось всего-навсего 12 бронебойных снарядов. В некоторых пограничных военных округах положение было еще хуже. Например, в Западном Особом на одну 76-мм пушку приходилось 9 бронебойных снарядов, а в Ленинградском - даже менее одного. Зато Одесский военный округ почему-то получил 34 76-мм бронебойных снаряда для каждой пушки этого калибра.

Таким образом, большинство дивизионных пушек и танков Т-34 и KB не были обеспечены бронебойными снарядами даже по минимальным потребностям. Вскоре после начала войны, 2 июля 1941 г., Главное Автобронетанковое управление (ГАБТУ) РККА подало заявку на 292 тысячи 76-мм бронебойных выстрелов для укомплектования танков в период июль - сентябрь 1941 г. Но найти такое количество тогда было просто негде, и не только из-за отсутствия необходимых резервов. Промышленность тоже была еще не в состоянии обеспечить колоссальные нужды фронта. Перед войной производство 76-мм бронебойных снарядов велось только на трех заводах: в Москве, Ленинграде и Донбассе. Завод из Донбасса в начале войны был эвакуирован в тыл и временно прекратил выпуск, а московский сумел развернуть массовое изготовление только в декабре 1941 г. К производству этой важнейшей продукции были подключены и другие заводы, но наладить его им удалось не сразу. Острая нехватка 76-мм бронебойных снарядов усугублялась огромными трудностями доставки их на фронт из-за общего расстройства транспорта в начале войны.

По всем этим причинам до августа 1941 г. танкам Т-34 и KB часто приходилось вести огонь по танкам противника старыми снарядами со стержневой шрапнелью, взрыватель которых был поставлен «на удар». На дистанции 300 м такие снаряды были способны пробить броню толщиной до 35 мм и годились для борьбы с легкими немецкими танками. Чешские Pz.38 (t) с усиленным бронированием и немецкие средние танки они могли успешно поражать только в борт.

Источник: allbest.ru

Отредактировано limon (2009-11-19 14:15:33)

+1

2

Мда... и если говорить в таком ключе за любые рода войск РККА по состоянию на июнь 41 - картина аналогичная... поэтому, когда слушаешь последователей Резуна о готовившемся в 41 году освободительном походе в Европу понимаешь всю глубину бреда.
И тем удивительнее вырванная нами у вермахта победа и величественнее подвиг освободителей Европы - наших отцов,  дедов и прадедов. Трудно воевать даже в отлаженном механизме и в тыщу раз тяжелее в нашем традиционном бардаке... И вот эти танкисты с 10 часовым опытом управления танком бросились в свой первый и для многих последний бой с матерым, обученным и всесторонне обеспеченным противником, разменивая свои жизни на время, которое понадобилось стране, что бы перейти от долгой заправки к быстрой езде...

0

3

Усталый написал(а):

когда слушаешь последователей Резуна о готовившемся в 41 году освободительном походе в Европу понимаешь всю глубину бреда.

Ой, не скажи, тов. Усталый! Если-бы был дан приказ советским дивизиям идти к Ла-Маншу, они бы пошли.
"Гремя огнём, сверкая блеском стали", двинулись бы войска в исторический поход, осуществляя план мировой революции. И, наверное, выполнили бы поставленную задачу! О цене не говорю. У нас людские потери, давно стали чистой статистикой. Наша отсталость  во многих видах вооружений, организации, подготовке, с лихвой компенсировалась бы колличеством. Колличество перерастает в качество! Так, кажется, утверждал Основоположник Учения?
При правильно спланированном начале военных действий против Германии, учитывая подавляющее преимущество Красной Армии в колличестве живой силы и техники, вполне был шанс на успех.
А дальше...А дальше, серьёзных противников не наблюдалось. Ещё раз оговариваюсь, что вопрос о потерях мы в расчёт не берём.

Теперь понятно почему буржуины пытались выведать у Кибальчиша Главный секрет Красной Армии! Ведь он существует!
Её истребляют, рвут на куски, она истерзана и хуже вооружена. Она несёт громадные потери, и всё равно-побеждает!

В чём же секрет Красной Армии?

0

4

Калашников написал(а):

Ой, не скажи, тов. Усталый! Если-бы был дан приказ советским дивизиям идти к Ла-Маншу, они бы пошли.
"Гремя огнём, сверкая блеском стали", двинулись бы войска в исторический поход

Ой как бы мне хотелось верить в это! Только вот после обломом с финнами даже детям было ясно, что ни в какой поход не готова РККА в 41 году. Лихорадочно мы разворачивали Вооруженные силы, спешили, т.к. жаренным уже пахло вовсю... особенно когда Франция так быстро слилась. Но ничего близкого к готовности принести мировую революцию народам не было и в помине. Проблемам стоящим перед создаваемой армией в 41 году можно посвящать отдельный форум. Проблемы комплектования, обучения, оснащения, проблемы руководящих кадров, самой доктрины строительства ВС. Это все равно как рассуждать о планах Казахстана напасть на Китай в 2009 году.

Калашников написал(а):

При правильно спланированном начале военных действий против Германии, учитывая подавляющее преимущество Красной Армии в колличестве живой силы и техники, вполне был шанс на успех.

Не в обиду предкам - никаких шансов против вермахта в 41 не было. С армией того уклада - никаких шансов!  :'(  В 41 - сделали все что могли и не могли! И это на своей территории! А загранпоход окончился бы едва начавшись... ИМХО, конечно...

0

5

Не согласен. Потрясающая эффективность вермахта в начальный период войны, во многом, результат внезапности наступления. Понятие "внезапность" относится к бойцам и командирам Красной Армии. Они верили вождю.
Уверен, что если бы по вермахту неожиданно был нанесён удар всей силой нашей авиации, в первую очередь по аэродромам, по складам ГСМ, боеприпасов, то развитие военных действий могло, теоритически, перейти на территорию Польши.

0

6

Мы в ПМВ внезапно, не дожидаясь окончания мобилизации ударили по немцам в Восточной Пруссии. Чем закончился удар мы помним. В 41 году разница между подготовкой нас и немцев была гораздо сильнее по сравнению с 14 годом. Это касается ВСЕХ уровней подготовки. Но так как современные войны - войны массовых армий, то даже одинаковая единичная подготовка бойцов при разном уровне подготовки генералов не спасет... Простой вопрос - кто бы повел в освободительный поход миллионную армию? Это три года страшной войны при постоянно восполняемых потерях еще как-то научили воевать наш генералитет. А в 41 кроме немцев этого никто не умел.

0

7

Аналогия с наступлениев в Восточной Пруссии-аргумент веский, что и говорить! Но, тогда нас остановил "снарядный голод". Да и чёткой проработки операции не было.
В 41 г. немецкая военная машина была сильнейшей в мире! Однозначно. Но, если-бы в этой машине, удалось "сломать" одну важную деталь,- люфтваффе, то и она дала бы сбой. Немцы хороши, когда у них всё работает как часы. Вдруг, они теряют на аэродромах большую часть своей тактической авиации, и вся машина начинает ломаться. Главное, это нарушить в бОшках их генералов, чёткое представление о тактическом взаимодействии сухопутных войск и авиации.
Освободительный поход в Европу мог возглавить тов. Жуков.  :flag:

0

8

Калашников написал(а):

тогда нас остановил "снарядный голод"

Да нет же, друже... голод снарядный пришел после - в 15 году. До полкового уровня в начале ПМВ мы не уступали немцу. Царская армия была серьезным механизмом. А вот руководящее звено дивизионного и выше уровней... значительно уступало. К примеру австрийцам и туркам не уступали - соответственно били их, а немцы в 14 году наш фронт считали вторичным.

Калашников написал(а):

Да и чёткой проработки операции не было.

Эта наша болезнь во все времена. И даже когда уже гнали супастата в 43 и 44 годах - когда сравниваешь фронтовые, армейские и дивизионные приказы у нас и у них - как будто из разных миров.

Калашников написал(а):

Вдруг, они теряют на аэродромах большую часть своей тактической авиации, и вся машина начинает ломаться.

Я не вижу как это можно было сделать? Сравнить уровень их разведки и нашей? Системы связи и оповещения... К тому же первые налеты на наши аэродромы 22 июня 41 года не дали нам таких уж больших потерь. Как ни странно большинство машин мы потеряли к концу дня - после вторых и третьих налетов. Когда поднятые наши самолеты возвращались и садились на аэродромы, думая что дело сделано, летчики люфтваффе делали вторые и третьи вылеты!!!!
Если четко представлять машину под названием вермахт - конечно она не такая уж идеальная, как плачут немецкие генералы в мемуарах, но должное отдать им стоит, особенно если учесть наш ИСТОРИЧЕСКИ слажившийся бардак, и дело тут не в новом общественно-политическом строе. Просто немец - это немец. И к войне с ним готовиться надо. А в 41 мы были еще не готовы к войне с ним. Потому что он, падла быстро освободился на Западе.
И Жуков в 41 не был тем Жуковым, который будет вести по Европе в 45 году свой 1-й Белорусский...
Военному делу настоящим образом надо учиться. Как и всему!!!

0

9

Калашников написал(а):

Ой, не скажи, тов. Усталый! Если-бы был дан приказ советским дивизиям идти к Ла-Маншу, они бы пошли."Гремя огнём, сверкая блеском стали", двинулись бы войска в исторический поход, осуществляя план мировой революции.

Мужики, окститесь. Агрессивная экспансия "крестом и мечом", со спаиванием, физическим уничтожением аборигенов, сжиганием столиц, атомными бомбардировками, насильственным внедрением христианских (дэмократических, общчилавеских и т.д.) прынципов - не наш метод. Мы даже коммунизм продвигали в ущерб собственному благосостоянию. На чем, не в последнюю очередь, и надорвались.
Ну не упомню я походов Русской (Красной, Советской) армии вот так, с кондачка, "за зипунами". Ну да, за выходы к морю воевали, у финов сотню км отрезали (не хотели они территориями меняться, а нам край границу от Ленинграда отодвинуть было нужно). Можно конечно по мелочи набрать, но обе мировые войны - чисто европейские детища.
Удивляюсь я адептам Резуна. :dontknow:  Вот какого хрена нам в той Европе было делать? Земли своей немерено. Индустриализация идет запланированными темпами (если брать мирное время за систему координат). Народ с энтузиазмом пашет на завтрашнее счастливое коммунистическое будущее. Кто не хочет сам, помогают. Вполне динамично развивающаяся страна. Новые города, фабрики, заводы. Голод позади. С перегибами борются. Чего не хватает, можно купить, у тех же немцев или американцев. Идея "мировой революции", конек скорее антипода Сталина - Льва Троцкого. Иосиф Виссарионович выбрал путь построения социализма в отдельно взятой стране. Да и не был он идиотом. Неминуемую схватку с фашизмом оттягивал, как мог.
Какого рожна бы он к Ла-Маншу поперся? Раньше нигде особо не блукали, чего было начинать? Какая нах мировая революция? У них там че, совсем мозги разжижились? Реалиста и практика, подобного Отцу Народов исчо поискать, среди политиков того времени. Их и щас то не густо, всё какие то мелкомасштабные.

0

10

Согласен, брат inok! Это мы тренеруем воображение. Увлеклись альтернативной историей.  :dontknow: Гм-м...Я увлёкся... :blush:
А что! И помечтать нельзя?!  :tomato:

0


Вы здесь » AlfaModel - Моделизм. Военная техника. История. » II Мировая Война » Советские танковые войска накануне ВОВ


Создать форум. Создать магазин